Ретроградный Меркурий ни при чем: как категориальное мышление мешает вам жить
Мозок

Ретроградный Меркурий ни при чем: как категориальное мышление мешает вам жить

У меня украли кошелек. Хотелось догнать вора и оторвать ему руки. А вместо этого я смиренно вышла из метро, заблокировала банковские карты и зашла в офис злая как собака. Никто не спросил почему. Зато несколько коллег в полушутливом тоне бросили мне: у тебя что, ПМС? Тогда я не нашлась с ответом, а сейчас хочу сказать — это не шутка. Это обидный и раздражающий стереотип.

Вместе с Робертом Сапольски, профессором биологии, неврологии и нейрохирургии в Стэнфордском университете, разбираемся, в чем причина такого мышления. И как с ним бороться.

О чем шепчет опухоль

Было бы здорово уметь читать мысли. Вот, например, представьте: ваша соседка, святая женщина, переводит бабушек через дорогу. И деньги на благотворительность. Одним прекрасным утром она стреляет в мужа. Чем оправдать этот поступок?

Месячные, опухоль мозга, фастфуд. Нужное подчеркнуть.

В Британии суд назвал непреднамеренным убийством три удара ножом в сердце, потому что у нападавшей был ПМС. Девушка получила лишь условный срок.

Можно оправдать преступление и едой.

В американской судебной практике есть такой случай: человеку смягчили приговор за двойное убийство… с помощью фастфуда. Нет, защита не принесла судье чизбургер. Она заявила, что подсудимый не контролировал себя, потому что переел сладкого.

Если и еда не убедительна для присяжных, всегда можно сослаться на сильную головную боль стрелявшей. Чарльз Уитмен убил 16 людей, но прежде чем приступить к делу, написал записку. Он сообщал в ней о приступах мигрени. При вскрытии его тела нашли опухоль в области миндалины, части мозга, отвечающей за агрессию и страх. Вполне вероятно, это могло быть причиной неконтролируемых эмоций, гласит медицинский отчет.

Загвоздка в том, что нужно проанализировать огромный массив данных, чтобы понять мотив чьего-либо поступка. Возможно, у вашей соседки действительно была опухоль. Или шизофрения. Или муж ударил ее за то, что она надела слишком короткую юбку.

Чтобы не тратить непомерное количество ресурсов на анализ биологических и социальных факторов, человек пользуется простым и понятным алгоритмом действий. Он начинает мыслить категориями.

Где мы встречаем категории

Берете большую сложную группу и разбиваете на маленькие. Этим подгруппам присваиваете названия. Готово, вы восхитительны. А ваш мозг готов к использованию категорий.

Как это работает на практике. Если нарисовать на доске линию и попросить вас назвать ее длину, в вашем мозгу будет происходить вот что: вы начнете вспоминать. Вспоминать длину линейки, длину стороны листа А4, длину ладони или других вещей, которые превращают абстракцию в конкретику. В голове возникнет категория «вещи той же длины, что и нарисованная линия». Она конкретнее и понятнее, чем большая группа «длина».

При оценке достижений мы тоже используем категории. Нас не впечатляет человек, пробегающий километр за семь минут. Зато мы наверняка удивимся, если кто-то пробежит ту же дистанцию меньше чем за четыре минуты. Таким образом мы выделили отрезок-категорию в бесконечном множестве скоростей.

Мы даже создаем категории для понятий, которым они не свойственны. Например, свет это электромагнитное излучение. Длина его волны изменяется и составляет при этом радугу с бесконечным количеством цветов. Человек поставил отметки в некоторых местах и решил, что вот это оттенок это красный, а вон тот уже оранжевый. Потому что так проще.

Проблема в том, что есть разные группы людей. И абсолютно точно существуют такие, в чьих головах нет знакомой нам системы.

Они делят радугу не в тех местах, цвета для них совсем другие. Они могут даже не знать слово «красный».

Think outside the box — в чем проблема категорий

Категориальное мышление помогает систематизировать, описывать и запоминать вещи. Но у него есть побочный эффект — оно загоняет нас в рамки. Если человек привык ориентироваться только на свои внутренние маяки, он рискует не увидеть общей картины.

Допустим, рядом с вами стоит курица. А в пяти метрах поодаль — петух, машущий крыльями. Курица срывается с места и бежит к нему.

Может быть, это потому, что когда женская особь имеет определенный уровень эстрогена в крови, это делает ее гипоталамус чувствительным к стимулам. Или потому, что исторически те самки, которые не реагировали на самца, оставляли меньше потомства. Возможно также, что это потому, что она умеет бегать. Все три версии правильные. Но весь пазл не складывается. При этом каждый из ответивших будет уверен в собственной правоте. Если мыслить категориями, то есть опасность не увидеть общую картину.

Чтобы победить искажения реальности, надо уходить от первых категорий, возникающих в голове.

Человек лежит на газоне напился, наверное. Или нет? Однажды я поскользнулась на ступеньках почтового отделения и сильно ударилась спиной. Ни один человек не подошел мне помочь, потому что я молча лежала перед входом из-за боли сложно было сориентироваться и внятно попросить о помощи. С 90-процентной вероятностью я могу воспроизвести мысли прохожих: ну, протрезвеет, зайдет в парадное, найдет свою квартиру. Я сама бывала на их месте.

Нужно всего лишь сделать шаг назад и задать себе наводящие вопросы. Что происходило с человеком за несколько минут до действия? На какой стимул он прореагировал, совершив поступок? Чем еще можно объяснить такое поведение?

Кнут, пряник, категория

Категориальное мышление способно не только исказить реальность в чьей-то голове, но и причинить реальный физический вред.

Из ребенка можно вырастить кого угодно врача, юриста или вора, полностью контролируя систему поощрений и наказаний. Эту мысль озвучил один из отцов-основателей бихевиоризма Джон Уотсон. Результаты его исследований нельзя было трактовать однозначно, но он не ставил их под сомнение. Уотсон не мог оценить систему со стороны, потому что был тесно зажат рамками своих категорий.

Вот еще одна идея: «Если человечество не хочет вырождаться, должен совершаться общественный отбор. Мы должны доверять естественным инстинктам наших лучших граждан для избавления от элементов популяции, несущих в себе грязь». Нет, автор этих строк не Гитлер. Это был Конрад Лоренс ученый, известный книгами по природоведению для детей. Он ходил в окружении маленьких утят они считали его своей мамой. И на досуге пропагандировал нацистский режим. Как эти две сущности уживались в одном человеке вопрос риторический. И отсылающий нас к категориальному мышлению.

Эти личности не мелкие ученые, это наиболее влиятельные люди прошлого века. От них зависело то, чему обучали других в университетах. Они пытались сделать мир «лучше». Но остались патологически запертыми в своих категориальных рамках, предлагая уничтожать людей и ломать детскую психику.

Опыты на детях происходили и позднее. В «Антихрупкости» Талеба есть такой пример. В 30-е годы на осмотр к нью-йоркским врачам привели 389 здоровых детей. По итогу на операцию по удалению миндалин были направлены 325 школьников. Вряд ли все эти врачи были детоненавистниками, они просто решили перестраховаться. Дети были здоровы, но такова была медицинская практика в то время — удалять миндалины. Медики просто оставались в пределах своих категорий, своих понятий о том, как устроена медицина.

Категориальное мышление антоним объективности.

Родители выбирают за ребенка, куда ему поступать, в какой кружок ходить, чем обедать. Хотя в тепличных условиях будет тяжелее перейти от инфантильности к самостоятельности. Эти дети вырастают, усваивая паттерны поведения родителей. И вот уже новые взрослые, зажатые категориальными рамками, ведут неэффективную коммуникацию. «Ты слышишь не то, что я говорю, а голос», писал Бродский. Очень похоже, что вдохновлялся он диалогом двух людей с диаметрально противоположными категориями в головах.