С пеленок нам вбивали в голову, что замуж выходить нужно один раз, у ребенка обязательно должны быть мама и папа, а свидетельство о браке как бы говорит о любви и надежных отношениях. Лера Бородина и Андрей Шабанов поделились с «Промам» своими мыслями на этот счет. Они живут в гражданском браке шесть лет. Воспитывают двух девочек — девятилетнюю Соню Лирник (дочь Леры и Антона Лирника) и общую дочку — трехлетнюю Машу. Лера и Андрей рассказали о своих отношениях до их встречи, о взрослых детях — Соне и сыне Андрея от первого брака — Роберте. Поведали, как выстраивать отношения с детьми от разных браков, что меняют в жизни общие дети, как сохранить любовь и что важно воспитать в девочках.
О том, как сохранить отношения в паре
Лера: Сложно сказать. Мы вместе не 40 лет, не «все прекрасно, воспитываем внуков». Мы вместе шесть лет. Но это максимально длительные отношения в моей жизни. Ровно в два раза дольше, чем любые предыдущие. Сильно круто. Никогда бы не подумала, что через такое время можно испытывать к мужчине чувства, как в начале пути.
Андрей часто говорит мне, и я согласна, что отношения убивают не глобальные проблемы, а перманентные маленькие претензии, обиды. Часто люди расстаются из-за фигни. Потому что накопилось, и кто-то один резко высказался, хотя реально так не думает. А если бы его спросили немного в другом эмоциональном состоянии, ответ был бы иным. Наша задача — не допускать таких разговоров.
Очень важна поддержка. Все, что сейчас происходит со мной, это результат огромной незримой помощи Андрея. Хотя мы не обсуждаем рабочие моменты, редко советуемся. Я работаю в своем настолько личном сегменте, что долго пришлось бы объяснять детали.
Часто жалуюсь ему по каким-то мелочам. Всегда поддерживает. Нередко говорит мне: «У тебя комплекс плохой мамы, но я отпускаю тебе грехи. Забудь. Делай все, что хочешь».
Мощная поддержка. Девять лет назад этого не получила. Знаю, Антон рассчитывал, что я рожу Соню — и начну наконец-то варить борщи, жарить вкусные котлеты. Ничего против этого не имею, но мы познакомились на работе. И ждать, что я, родив ребенка, поменяю стиль жизни, было бы неправильно. Хотя я сидела в декрете полгода.
Выбор партнера — самое важное решение, которое влияет на вашу карьеру.
Андрей: Важны общие ценности, отношение к карьере. Я достаточно либерален и только «за» все Лерины решения. Она много отсутствует, часто уезжает в командировки, путешествия. И меня часто не бывает дома. Я к этому положительно отношусь. Лера реализуется, она счастлива — и это главное. Не буду капать ей на мозг и говорить: «А тебе не кажется, что это уже перебор? Когда ты в последний раз варила борщ?» Она вкусно готовит, но делает это нечасто. И если сделает свои божественные сырники, буду счастлив.
Есть одно хобби, которое держит нас вместе долгие годы и позволяет по-прежнему испытывать друг к другу нежные чувства, — это секс.
Считаю Леру самой сексуальной женщиной этой планеты, с годами ее сексуальность никуда не исчезает. Еще одно хобби — путешествия. И еще одно — поесть. Вот эти три примитивные цели нам помогают. Пожелал бы вашим читательницам и всем людям, чтобы отношения строились на простых вещах.
О выходных
Лера: Обычно проводим выходные насыщенно. В субботу всегда вместе завтракаем. Стараемся ездить куда-то, но не планируем заранее.
Если нет оговоренных визитов к друзьям или за город, то Соня решает, что нам делать. У нее есть список мест, которые нужно посетить, карандаши и бумага для записей, что нужно купить.
Маше все равно, что делать. Главное — чтобы вместе и ехать машиной.
А к концу воскресенья я уже очень хочу на работу.
Боюсь, Маша станет дальнобойщиком.
В прошлые выходные Андрея дома не было, и мы поехали с девочками и моей мамой в кино. Машу нужно было посвятить в новинки мультиков. Но как только зашли в кинотеатр, Маша сразу сказала: «Не пойду, там темно и жутко». И ушла. Потом я два часа гуляла с ней по торговому центру.
О семейных традициях
Лера: Основная из них — уезжать куда-то на три дня. Любим путешествовать в любые города. Скоро летим с детьми в Тель-Авив.
Часто страдаю, что в нашей семье отсутствуют традиции как таковые. Была одна — жарить блины по воскресеньям, но потом мы все решили худеть. То, что нет традиций, — это не очень хорошо, но с нашим темпоритмом пока не получается.
Есть вероятность, что Соня вырастет и все организует. Она — тайм-менеджер семьи, лучший личный ассистент в мире. Никто так не контролировал меня в ежедневном режиме, как Соня: «Мама, когда будешь? Опаздываешь на восемь минут… Ты должна купить это и это, список в WhatsApp». Откуда у нее все это — не знаю.
О семье
Лера: Много думала о том, что для меня означает семья. Я выросла в неполной семье, но с ее ощущением. Когда мне было восемь, родители развелись. Благодаря мудрости мамы у них сохранились хорошие отношения, и я никогда не чувствовала, что живу без отца.
Очень любила папу, а он меня. Всегда это знала. У него много детей. Мне говорил, что я — любимый его ребенок. Думаю, он это рассказывал всем (смеется). Поэтому у меня никогда не было наглядной модели, в которой бы вечером дома собирались папа, мама, все дети. Наверное, отсутствие этих ориентиров влияет на дальнейшие события в жизни и отношение к ним.
Я никогда не была замужем. Одна из причин — страх. Нас всю жизнь учили: выйти замуж нужно раз и навсегда. А пока я жила и наблюдала за всеми вокруг — родителями, новой папиной семьей, которая просуществовала какое-то время и распалась, — поняла, что такая модель не работает. И в голове случился коллапс.
Когда жила с Антоном и уже была беременна, он сделал предложение. Даже дважды. Соглашалась, но оттягивала момент свадьбы. В 26 лет поняла, что никто никому ничего не должен. Брак — исключительно техническая история. Она фиксирует договоренности между партнерами.
Я за то, чтобы общаться и проговаривать все. Детально. В браке ты не можешь на всю жизнь зафиксировать эмоции, чувства, степень уважения, планы. Как невозможно купить себе одежду в 20 лет и быть уверенной, что в 30 все так же будешь любить ее, а она будет подходить тебе. Если человек подходит на 80—90% — это большая удача.
Очевидно же, что главный человек в жизни — это ты сама.
От твоего отношения к себе, от личных комплексов зависит отношение к тебе других людей. Неверно пытаться что-то сделать, дождавшись, когда отношения распадаются. Страдать от того, что не получилось оправдать надежд родителей, бабушки, которая выдавала замуж, и т. д. Я пришла к этому не сразу, но пришла.
Андрей: Семья — это «семь я». Должно быть семь тебя — единомышленников, членов твоей команды, которые всегда на твоей стороне. Независимо ни от чего. Которые понимают тебя, чувствуют. Когда знаешь, что всегда можешь прийти к этим семи «я» и с ними будет комфортно, как с самим собой. Эти «семь я» — жена, мама твоих детей, дети, родители, братья и сестры. Семь — абстракция, может быть трое, а может и 25.
О первом разрыве
Лера: Когда мне было 23 года, осталась одна с Соней. Ей было 9 месяцев. Классических причин нашего расставания не существует. За три с половиной года отношений поругались всего пару раз. Нерешенных бытовых вопросов не было. Так как Соня — первый ребенок, я не знала, что отец должен ночью вставать и помогать, менять подгузники. Меня тогда все устраивало.
Решение расстаться принял он. Ему нужно было уединение. Мы жили вдвоем, а тут появилась Соня, моя мама начала приезжать, няня появилась. Для интроверта это тяжело.
Реальная причина, наверное, в том, что прошла любовь. Сейчас благодарна, что он принял такое решение. Я, девочка из неполной семьи, вряд ли взяла бы на себя смелость сказать: я тут подумала, нам вместе не очень-то интересно. Я бы страдала, но сохраняла отношения. А сейчас все на своих местах: у него семья, любимая женщина, дети, у меня все хорошо.
Но тогда я была в шоке. В 23 остаться самой с ребенком — этого не могла себе представить. Всегда зарекалась: мол, у меня так не будет, конечно же, выберу себе потрясающего партнера на всю жизнь.
Об отношениях с родным отцом Сони
Лера: Иногда мне кажется, что у меня гораздо лучшие отношения с женой Антона, Мариной, чем с ним. С ней можем все обсудить. Антон не живет в Киеве, общаемся в WhatsApp. Можем договориться обо всем, но нет точек соприкосновения, кроме дочери. Когда Соня была маленькой, я выступала супервайзером ее отношений с отцом. Важно было находиться в процессе. Сейчас дочери девять лет, у них есть телефоны друг друга. Они прекрасно общаются: сами решают, когда созваниваться, о чем говорить.
Довольна, что не говорила Соне всего того, что иногда как девочке хотелось ей высказать об ее отце. Держала себя в руках. Важно психологическое состояние ребенка — чтобы он гордился всеми своими родными. Надеюсь, они сумеют сохранить отношения, Антон сможет завоевать доверие и уважение в разном возрасте дочери.
Знаю ситуации, когда мамы рвут отношения с отцом своего первого ребенка, когда появляется новая семья. Но это не мой метод. Считаю, что это ненормально и неестественно. А Соня рада, что у нее так много родителей: все любят, куча внимания, ну и подарки дарят чаще.
Об отношениях Андрея с родным сыном
Андрей: У меня сын Роберт, ему 16 лет. Отношения с ним сложные. Не видел его четыре года: он живет со своей мамой в другой стране, а у меня не было визы. Первый раз встречаемся в Амстердаме. На неделю. Этого времени может быть мало, чтобы довериться друг другу и поговорить искренне.
Кажется, он в обиде на меня за то, что мы с его мамой развелись. И что не виделись долго. Хочется проговорить с ним эту историю.
С любым ребенком нужна нежность — обнимать, целовать. С девочкой можно это делать почти всегда, а с сыном папа с трех лет должен вести себя, как мужчина с мужчиной. Мама может проявлять нежность длительное время.
О личной жизни молодой мамы
Лера: Среди подруг я была единственной с ребенком, и уже одна. На съемной квартире, без особых перспектив. Шел 2009 год — после кризиса вообще было непонятно, что делать, куда идти. Как-то мы сидели за ужином с друзьями, один из парней рассказывал о своем свидании. И тут он говорит: нормально, но как только узнал, что у нее ребенок, сбежал.
Соне тогда было полтора года, и я поняла, что мой рынок перспективных женихов резко сузился: некоторые мужчины сбегут. Никогда раньше не думала об этом и очень испугалась. Но потом все оказалось совсем не так.
О предстоящей свадьбе
Лера: Андрюша сделал мне предложение летом, а в феврале «доделал». Не скажу, что не хочу замуж, но и что прям хочу — тоже. Лучшее состояние — быть невестой.
Все друзья требуют свадьбу. Даже выбрали для нас локацию, конкретный ресторан и т. д. А у меня была концептуально продуманная свадьба, где ее как таковой и нет. Пока деталей рассказать не могу, не определилась еще.
О реакции окружающих на гражданский брак
Лера: Моя мама очень интеллигентно раз в полгода спрашивает: «Лерусь, как вы там? Ну что же вы? Когда уже?»
С подружками это наша любимая тема для обсуждения. Они ждали кольцо на моем пальце больше, чем я сама. В данном случае расскажу уже с позиции happy end: конечно, я периодически нервничала. Мы шесть лет вместе, и в моменты депрессии, вообще не связанные с Андреем, думала: «Может быть, он просто не хочет?»
Теперь могу сказать: всему свое время. Когда была беременна, казалось все сложнее. Потом все стало легко, понятно, очевидно. Ушли внутренние страхи и вопросы: а точно ли мы семья, будем ли вместе?
Мне было важно только то, что Андрей об этом думает.
Андрей: Меня огорчало, что Соня не моя дочь. Если у моей женщины есть ребенок, то она раньше с кем-то спала, но мне Лера говорила, что я первый (смеется).
От своего окружения ничего плохого о том, что я с Лерой, а у нее Соня, не слышал. Это никогда даже не обсуждалось. Ты же не с ребенком живешь, а с женщиной.
Об отношениях Андрея и Сони
Лера: Не сразу их познакомила. Это был ответственный момент. Нельзя же знакомить ребенка со всеми своими парнями, пока не определишься. Мы были вместе уже несколько месяцев, однажды Андрей ночевал у меня, ночью в гостиной смотрел фильм. Соня вышла из своей комнаты — обычно она спит очень крепко — подошла к Андрею и говорит: «Это мое место». И ушла. Таким было начало их отношений.
Все было нелегко. Помню момент, когда они стали общаться: выхожу из подъезда, Андрей стоит возле машины, на что-то смотрит. Мимо идет маленькая Соня, он берет ее на руки — и они вдвоем так стоят. Ничего красивее в своей жизни не видела: мужчина, которого ты любишь, и ребенок, которого любишь, — это что-то неимоверное.
Но не все было так красиво и просто, как в тот момент. Андрей считал, что его по определению нужно любить — он классный, веселый, и его все дети любят. Соня считала, что никому ничего не должна. В возрасте трех лет она была достаточно эгоцентрична, как и все остальные дети, — я уже знаю. Это был ее кризис трехлетки, а Андрей пришел с задачей ее перевоспитать.
На протяжении года, а то и полутора были стычки и скачки: то все хорошо, то не очень. Старалась не думать об этом. Иногда страдала, но понимала, что оба перерастут, и все будет хорошо.
Ситуация изменилась кардинально с появлением Маши. Андрей начал по-другому относиться к Соне. Конечно, мы волновались, как она со своим характером воспримет сестру, тем более что всегда хотела брата. Переживали за то, что у Маши есть мама и папа, а у Сони — мама и Андрей.
Но Соня влюблена в Машу, это главная ее родственница по всем критериям: не забывает закапать ей нос, переживает, куда умчалась, быстро бежит за ней, приносит маленькие подарки. Очень заботливая сестра. Хотя Маша сейчас такая: «Я тут главная, не хочу цьомчик тебе давать».
Кроме того, случилась самая настоящая магия, которую никто не мог запланировать. Соня начала называть Андрея папой. По их обоюдному согласию и желанию.
Я увидела, как у двоих изменилось отношение друг к другу.
В момент очередного кризиса Сони с помощью психолога я поняла, что нужно менять роль Андрея в семье. Спросила у дочки, как она хотела бы его называть. Соня сказала, что очень хочет «папой». С тех пор у нее есть папа Андрей и папа Антон.
Никогда бы не подумала, что такое возможно. В мою модель мира это не укладывалось. Но так как Антон в другой стране, и с нами не живет уже восемь лет, то Андрей исполняет абсолютно все отцовские обязанности и очень привязан к ней.
Мне было несложно доверить Андрею себя и Соню. Он честный перед собой, добрый, надежный.
Андрей: С Соней поначалу было очень сложно. Я был для нее никем. Зачем ей строить со мной отношения, если непонятно, надолго ли все это. В тот момент, когда мы с Лерой начали жить вместе, Соня была единственным ребенком в своем окружении. Ее облизывали со всех сторон: бабушка, мама, дядя, ее папа. Все ходили у нее по струнке. Она ждала такого же отношения и от меня: она разбросает, а я уберу и буду делать то, что скажет.
Я считаю, что ребенок — не царь.
Он не выше, не с короной на голове, а равноправный член семьи. Есть вещи, которые ребенок должен понимать: если перевернул тарелку с ягодами на пол, то няня не обязана все быстро убирать. Нужно сказать: рассыпал — собирай. Я посмотрю, помогу, но собирай сам.
Соня реагировала не очень хорошо. Она всех пыталась подчинить. А меня подчинить сложно, и ее это злило. Я так понимаю, что у людей с таким характером, как у Сони, когда не получается человека подмять, они начинают его уважать как достойного соперника. Думаю, что у нас такие отношения. Сейчас между нами все прекрасно.
Все это длилось года два. А потом просто пришло время подружиться. Так еще совпало, что родилась Маша. Благодаря безусловной любви к маленькой сестре, Соня стала добрее. Неожиданно стала называть меня папой. Чуть не всплакнул, когда услышал первый раз. Подумал: ничего себе, папа. Ушел в комнату, закопался, порадовался. Вышел, сделал вид, что ничего не произошло.
О том, что хотелось бы воспитать в девочках
Лера: Ничего глобального от своих детей мы не ждем. Важно, чтобы они были счастливы. Правильным было бы жить счастливо самим и служить для дочерей примером счастья.
Хочу, чтобы они принимали такие решения, которые давали бы возможность жить так, как они хотят. Понимали ценность собственной жизни, гармонии в ней. Чтобы они ничего не боялись. С нами всегда будет происходить и хорошее, и плохое, какие-то неожиданные моменты. Нужно научиться нормально это воспринимать.
Пожелание дочкам
Андрей: В Украине есть стереотип, что женщина — мать, должна сидеть дома и заниматься детьми. Считаю, что мужчины, которые не только поддерживают это, но и настаивают на том, чтобы женщины ничего не делали, кроме стирки, готовки, пеленок и всего остального, — они свиньи и ведут себя очень нечестно.
Поскольку у меня три женщины — Лера реализовывает себя и ведет интересную жизнь, а дочки реализовывает себя, потому что я не настаиваю на том, чтобы они готовили борщи и стирали.
Даю им свободу выбора. Хочешь построить свой стартап из Lego — коттеджный поселок — пожалуйста.
Хочу пожелать своим дочерям, чтобы, когда они вырастут, мужчины не ограничивали их в свободе выбора.
Женщина должна быть нежной, солнечной, цветущей. При этом она должна заниматься делом, в котором она счастлива. Если ее мужчина говорит: «Достаточно зарабатываю, а ты сидишь дома с детьми», — она не будет счастлива. Если она искренне этого хочет, то хорошо. Но не принудительно.
Лера: Хочу обратиться не только к своим дочкам, а ко всем девочкам от 20 лет до 75. Недавно поняла, что нельзя зарекаться ни от чего, важно быть готовым к любым переменам, которые происходят в жизни. Неважно — это что-то обалденно красивое, крутое или сложности, с которыми 100% столкнется каждый из нас в тех или иных жизненных ситуациях.
Очень важно не бояться и точно знать, что все будет хорошо. Если сейчас у вас период, в котором вас штормит, вы несчастливы — отпустите это, простите себе и начните что-то менять. Мы знаем, но часто забываем, что самый главный человек в нашей жизни — мы сами. Желаю всем счастья, любви и хочу, чтобы у всех все сложилось, как в самой идеальной жизни.
Беседовала Ольга Заруба
Фотограф Рома Еременко
Локация: ресторан Holy Chick