В Украине, по данным медиков, недоношенными ежегодно рождается более 20 тысяч детей – каждый десятый младенец. Из них 5-6 тысяч попадают в группу риска. Это малыши, вес которых не превышает двух с половиной килограммов. Проконтролировать и предугадать, как будет развиваться и расти такой крошечный человек, непросто. Если им своевременно не оказать нужную помощь, они умирают.
«Промам» встретился с Настей Голобородько, консультантом по питанию, кулинарным журналистом и автором блога о здоровой еде Spoon!, которая родила девочек на раннем сроке, и врачам не удалось их спасти. Мы узнали, что случилось с дочками, как Настя и ее муж Артур переживали потерю, что нужно делать, чтобы выжить, и в чем искать силы жить дальше.
Беременность у Насти протекала нормально. Она вместе с мужем Артуром ждала двух дочек. А потом случились преждевременные роды. Ранний срок. Спрогнозировать, как будут развиваться органы у детей, которые родились на 28-й неделе, было сложно. Девочки были крошечными, вес набирали быстро. В один момент случилось внутреннее кровотечение из-за недоразвитости органов. Девочки пожили 12 и 14 дней. Их не стало с разницей в два дня.
Дальше слово Насте.
О поддержке после смерти дочек
Способы пережить потерю у всех разные. Кому-то нужно выговориться, важно, чтоб близкие были рядом. Кто-то закрывается в себе. Люди разные. Вы интроверт или экстраверт, от этого очень зависит то, как будете себя вести вы и как стоит вести себя окружающим. Я — интроверт, поэтому мне нужен был покой и только поддержка мужа. Больше никого не хотелось видеть и слышать.
Артур был как стена. Предупредил всех, что мне лучше не писать сообщения или звонить и сопереживать дрожащим голосом. Поэтому абсолютно все, кто пытался сказать «на эмоциях» – даже мои мама и бабушка – звонили только ему. Иногда кто-то прорывался, но Артур очень чутко по моему взгляду понимал, что по ту сторону трубки сейчас говорят лишнее, набирал этого человека и говорил: «Только через меня». Я была максимально ограждена.
С врачами мы были на связи 24/7 и отчасти жили в больнице. Для них ситуация тоже стала шоком, потому что такие случаи – редкость. Много анализировали, почему так произошло. Так или иначе, это опыт, который помогает в дальнейшем врачам справляться с похожими ситуациями. Поэтому все, что могли, мы в этом отношении сделали.
На вопросы друзей о потере девочек во время первых встреч отвечали честно. «Как вы?» – «Пока плохо», «не очень», «да пи…ец», «спасибо, держимся, все будет хорошо». Желания подробно обсуждать одну и ту же ситуацию не было. И так, каждый раз проезжая мимо больницы, у меня мокрые глаза. Превращать каждую встречу в проживание потери опять и опять не хотелось. Все наши ребята сопереживали и интересовались. Спасибо им, этого было достаточно.
Об опыте и силах
Оказалось, что я – достаточно сильный человек. Не сошла с ума, не проходила годы реабилитации. Не так давно связала жизнь и профессию со здоровьем. Намного точнее убедилась в правильности того, чем занимаюсь. Медицина развивается, и это – точно мое направление. А моя семья – на 100% моя, и в этом убеждаешься через тяжелые ситуации мгновенно.
Тяжелее всего было принять то, что их нет сейчас. Минуту назад были, а вот уже — нет. Как в кино, сидишь под палатой, врачи суетятся, а ты не можешь вообще ничего. Хотя хочешь сделать все возможное. Абсолютная тяжелая пустота. И на руках два свидетельства о рождении и два свидетельства о смерти.
Трудно было вернуться в дом, который завален детскими игрушками, одеждой, молокоотсосами, бутылочками и всем таким. На второй же день мы с Артуром улетели на неделю с выключенными телефонами. Нужна была не просто смена обстановки, а что-то мощное. Мы поехали к океану. Примерно неделю смотрела на воду и много плакала. Отчасти помогло.
Неделю были только вдвоем с Артуром. И только потом, когда немного выдохнули, вернулись.
О помощи психологов
У меня было два обращения к психологам. Просто потому, что врачи, которым доверяю, говорили, что это хорошая мировая практика, так нужно. Но я не всегда легко и быстро нахожу общий язык с новыми людьми. Не в этой ситуации — точно. Я не понимала, почему должна рассказывать незнакомой женщине слишком личные вещи, которые и сама-то еще не прожила. Тогда еще года не прошло после потери девочек.
Спустя пару месяцев снова был врач. Как положено по протоколу, по хорошей рекомендации. Она предложила тяжеловесные советские транквилизаторы, добавив «они немного сделают вас овощем, но помогут не переживать». Бред. Я поблагодарила, закрыла дверь и ушла. Психологи мне не помогли.
Наверняка есть хорошие специалисты, которые работают с потерями. Более того, есть люди, которым нужно знать, куда обратиться. Я знала только про встречи родителей преждевременно рожденных деток, которые, как правило, обсуждают заболевания. Потому что, когда малыши рождаются очень преждевременно, есть риски не только для внутренних органов, но и для созревания мозга. Часто проявляется ДЦП и ряд других неврологических заболеваний. На таких встречах родители обсуждают, сколько лет проработали с невропатологом, насколько это помогло. А в нашем случае – я ничего не нашла.
В любом случае человеку с потерей важно понять какой-то механизм, как все происходит и как потерю проживать. Про те же классические стадии принятия неизбежного – шок и отрицание, гнев, депрессию, принятие. Я же вращаюсь в околомедицинском кругу, и рядом со мной – врачи с хорошим, здравым подходом. Они подсказывали некоторые правильные шаги.
О способах пережить потерю
Месяцев через пять мне позвонила бабушка и попала на какое-то из сложных моих настроений. Я – человек арелигиозный, она знает. Вообще ни к какой религии себя не отношу и достаточно агрессивна к православному христианству. Но она сказала, что не помнит наверняка, но в какой-то из религий есть грех, который называется «жить прошлым». И попросила, несмотря ни на что, помнить эти бабушкины слова и идти дальше.
«Я не знаю, что у тебя внутри происходит, но очень прошу. Не живи прошлым, Настя». Я это потом часто себе повторяла. В прошлом можно застыть. Нет смысла анализировать, что бы ты могла сделать не так. Этот анализ ни к чему не приводит.
В себе можно выносить достаточно большую проблему и раздуть ее в гигантскую психологическую травму. Я, видимо, как-то рационально сложена, достаточно корректно с этим разбиралась. Если у вас нет или есть сомнения, есть самокопание или самобичевание – идите и просите помощь.
Попросите – и вам дадут. Выслушают, поддержат. Так устроен мир, не нужно молчать, если помощь вам нужна. Недавно мы начали один проект, который должен будет помочь справляться с потерями. Я надеюсь, он получится, и тогда я смогу проанонсировать и подсказать правильные шаги тем, кому они нужны.
Возможно, кто-то бы винил врачей. У меня к ним было стопроцентное доверие. Сначала копалась в себе: может быть, что-то не так сделала до беременности, во время. Но быстро с этим закончила, потому что точно знаю: делала лучшее, что могла делать.
Помочь может только время и ничего, кроме времени. Важно на 100% принять, что потеря будет с тобой навсегда. Эта боль никуда не уйдет, но станет тише. Не стоит ждать: ну когда же наконец-то станет легче? Но и причитать через три года – это тоже неуважение к себе, к близким и окружающим.
Сегодня мы уже говорим о будущих детях. Все впереди.
О том, как общаться с мужем после потери
Важно задавать вопросы. Причем очень корректно и немного. Нужно понимать, что такие разговоры совсем не похожи на разговоры с подружкой за бокалом вина. Он тоже переживает эту же потерю и наверняка не так, как ты. Потому что все люди разные. Возможно, ему даже не особо захочется об этом говорить. Но спросить, в порядке ли он, насколько ему сейчас дискомфортно; или поделиться, мол, «мне опять стало не очень, почему-то нахлынуло» – нужно. Не стоит обсуждать это часами, но важно дать понять, что с тобой тоже не все хорошо. Это нужно озвучивать и интересоваться его состоянием. И, возможно, предложить ему свою помощь.
О внутренних переменах
Меня стало сложнее расстроить или вывести из себя. Появилось какое-то такое… фундаментальное спокойствие, что ли, что-то из этого спектра эмоций.
О том, нужны ли разговоры про детскую смертность
За несколько лет до беременности совершенно случайно попала на статью. По-моему, это был The Village, тогда московский. Они опубликовали достаточно откровенное, большое интервью девушки, которая прошла через замершую беременность. Она явно выговорилась в этом тексте. Рассказывала о том, что была уже «уверенно беременная». Неделе на 18-й уже был виден живот. За почти половину срока полностью свыклась с новой жизнью, все спланировала. И тут внутри перестает биться сердце. Врач достаточно безучастно говорит: 15 минут подождите в коридоре, готовьтесь к чистке. Она еще и ребенка в руках не держала, не кормила грудью. Но вот момент – и ничего не осталось, даже надежды.
Меня тогда это очень сильно впечатлило. Впервые подумала, что у нас не говорят о таких вещах. В целом я за освещение проблемы в любом случае. Не всегда это должны быть какие-то подробные интервью, фильмы, видео, которые рассказывают прямо про боль. Иногда достаточно просто цифр, статистики. И какого-то короткого гайда по тому, что такое здоровая беременность. О том, что планирование детей – это не случайно, это нормально и важно.
О здоровье
В Украине ужасающая статистика по продаже экстренных контрацептивов (медикаментозного прерывания беременностей). Они в аптеках практически на передовой. И это говорит не только о бездумной половой жизни и суперчастой смене половых партнеров. А еще и о незнании вообще ничего о контрацепции.
Если говорить о родительстве, то опять же подходим к теме мужского и женского здоровья. Есть какие-то шаги, которые можно периодически предпринимать. Например, мужчине один-два раза в год ходить к урологу. Сделать базовый чекап, УЗИ, проверить, все ли хорошо. По женскому здоровью еще сложнее. Женский организм – очень сложная гормональная фабрика. УЗИ молочных желез, мазок и ПАП-тест – ежегодная программа-минимум.
Сейчас очень интенсивно меняются города, потребление пищи, ее количество, экология. И эта масса факторов сильно влияет на здоровье. Часть заболеваний, конечно, можно предотвратить. Но для этого должно быть какое-то базовое уважение к себе, к своему телу. Понимание того, как что происходит.
Даже не говорю о здоровом образе жизни. Как минимум нужно быть ответственным за то, что у тебя в тарелке, и как ты себя ведешь. Потому что это тоже тот пример, который мы передадим детям.
Фото: Влад Стефанов