Валерия Квасневская: «После родов я приехала в Киев с недоношенным ребенком и долгом в 28 000 долларов»
Інтерв’ю

Валерия Квасневская: «После родов я приехала в Киев с недоношенным ребенком и долгом в 28 000 долларов»

Пытаться успеть все и обязательно идеально — типично женская фишка. Шерил Сэндберг, первая женщина в совете директоров Facebook и главный поставщик индульгенции на несовершенство, говорит, что мужчина соглашается на новую должность, если на 60% уверен в своей готовности и компетенции. Женщина же — только при 100%-ной готовности. Каждый день девушки отказываются от своих амбиций, планов и мечтаний. И с этим нужно что-то делать.

Сегодня мы поговорим с той, что не отказалась. Хотя без чувства вины, слез и синдрома самозванца не обошлось. Знакомьтесь: Лера Квасневская, мама двоих детей, главред онлайн и печатной версий Pink, автор собственного блога на YouTube. Дальше — много о преждевременных родах в Дубае и их влиянии на карьеру, новых вызовах и обязанностях, мифах о материнстве, инста-мамах и партнерстве.

О новой должности

После вторых родов, которые были достаточно сложным переворотом в жизни, я поняла, что не могу больше оставаться на том месте, где была — главредом сайта. Хотелось либо уйти полностью в материнство, либо добавить новых впечатлений, чтобы не впасть в послеродовую депрессию. Так совпало, что именно в этот момент руководство издательского дома предложило мне стать главным редактором и печатной версии. Я подумала, что как челлендж это, конечно, намного интереснее. Всегда мечтала работать с принтом, создавать обложки, поднимать интересные темы.

В то же время это был слишком эмоциональный момент. Дочка была совсем маленькой, и я обещала себе на этот раз побыть в декрете. На момент назначения ей было два месяца. Учитывая, что она родилась преждевременно, она была еще совсем крохой. Поняла, что не смогу оставить ее на няню. И теперь везде беру с собой. Простила себе то, что таскаю ее по всему городу. По крайней мере, я всегда рядом с ней. Не сцеживаю молоко, не кормлю смесью, не оставляю дома. С недавнего времени стала брать ее в офис: отстегиваю люльку с ребенком и ставлю ее на столе вместо ноутбука.

Чему новому пришлось учиться

Пока номер под моим руководством не ушел в печать, не очень осознавала, каково это — быть главным редактором (сентябрьский номер Pink уже вышел на момент публикации интервью, — ред.). Но могу сказать, что в процессе его подготовки я обо всем научилась говорить открыто. Я постоянно боюсь кого-то обидеть. Дизайнеру сказать, что мне не нравится картинка. Автору — что не нравится текст. И если на сайт материал можно «поставить для галочки», то в журнале у тебя ограниченное количество места и мало возможностей для маневров. Поэтому пришлось часто отказывать. Это было сложно.

Еще один челлендж — делегирование. Когда поняла, что я, главред, ищу на Depositphotos картинки мазков помады или рассыпчатых теней, стало ясно, что-то пошло не так.

Пришлось понять, что не могу взять все идеи, которые хочу. Теперь их нужно распределять по следующим журналам. Это очень сложно, потому что в голове миллиард социально важных тем, которые в глянцевом мире не очень готовы поднимать. В «глянце» боятся выйти за рамки дозволенного, за рамки красивой девочки на обложке, какой-то стандартной фотографии по пояс.

Я должна предлагать новые форматы. И хочу это делать. При этом ответственность за форматы лежит только на мне. И, конечно, я понимаю, что когда мы выпустим номер, я должна буду столкнуться и с непониманием.

Меня часто не понимают. Потому что мне 25 лет, в журналистике не так давно. «Кто она такая, да мы тут все по семь-восемь лет сидим», — если не прямо, то косвенно этот посыл ощущаю до сих пор. Сначала очень трудно это воспринимала. Все время казалось, что я недостойна. Синдром самозванца — моя вечная тема.

О глянцевых журналах

Большинство глянцевых журналов не отражают потребности современного общество. Они застряли в 2000-х, в советах о том, как соблазнить мужчину и приготовить маффины в чашке. Это должно исчезнуть. Когда создавала новую концепцию журнала, пролистывала очень много других изданий. Понимаю, что в большинстве своем это прошлый век. Сайты, все-таки, быстрее реагируют на то, что происходит. Вышла какая-то новость — за день-два быстро написали аналитику, и мы в тренде, мы попали. В журнале должен 300 раз подумать: мы выпустим это в сентябре, а начали готовить в июне. И не понимаешь, попадешь или нет.

Я слежу за украинскими изданиями, но покупаю мало. Постоянно изучаю журналы на раскладках, стою по полчаса и смотрю разные варианты. Покупаю зарубежные журналы — Glamour, InStyle, конечно, Vogue. И в аэропортах мы с мужем никуда не идем, никакой багаж не забираем, пока я не зайду в отдел с прессой. Мне очень нравятся точечные издания, у которых нет громкого имени. Как-то попала на журнал о личностях, огромный, с такой классной бумагой. Весь журнал был посвящен принцессе Диане. И я даже не заметила, как быстро пролетело время. Мне хотелось сделать что-то подобное.

Из украинских изданий мне нравится L’Officiel. Я люблю ждать его обложку, импонирует, что сейчас с ним делает Ульяна Бойко. Vogue нравится скорее визуально, честно говоря, тексты в нем вообще не смотрю. Из нашего сегмента всегда обращаю внимание на ELLE. Там классные тексты. Ну и Pink, конечно. Я знаю все проблемы, которые есть у этого журнала, поэтому пока не могу сказать, что все идеально. Но я очень надеюсь, что через месяц-два-три мы уже сможем запомниться.

Pink будет меняться. Я больше не хочу говорить о том, как казаться худее и скрыть морщины.

Мы не можем больше оставаться на уровне 18-летней девочки. Потому что и журнал вырос, и его читатели. И нужно идти в ногу со временем. Все привыкли к девочке из песни Ирины Билык: «Маленькая девочка в шикарном авто». Мне бы не хотелось, чтобы читательницу Pink теперь так воспринимали. Хочу говорить больше о реальной жизни, о реальной фигуре, о реальных отношениях.

О мечтах, деньгах и KPI

Если у меня получится, я хочу сделать мартовскую обложку с Линой Данэм. Только не купить фото в фотобанке, а именно сделать. Хочу достичь тиража в 200 000 экземпляров. Сейчас у нас 75 000. Третье — выйти на такой уровень, чтобы любую звезду не пришлось уговаривать быть на обложке.

Это мои личные планы. В издательстве мне только озвучили сумму, которую я минимально должна заработать с продаж и тиража. Надеюсь, что к новому году смогу даже немного повысить эту отметку.

В коммерческих проектах мы работаем с отделом продаж сообща. Есть концепция, которую я отправила всем в редакции, а также коммерсантам. Есть отдельный редактор, который занимается коммерческими проектами. Мы очень боремся за нативность. Но, к сожалению, читатели часто обижаются на издания за рекламу. Мне это непонятно. Никто ведь не обижается на билборды и телевизор. Люди зарабатывают на этом деньги, это нужно понимать.

В действительности и сам рынок еще не готов к нормальной нативности. 60–70% маркетологов просто хотят поставить у себя в экселе галочку, что они вышли на Pink — показать руководству. Ни о какой миссии, стратегии речь не идет. Просто максимальное количество логотипов, упоминаний, гиперссылок и так далее. И мы, конечно, этим немного ограничены. Хотелось бы делать классные проекты «при поддержке». Как по мне, это идеально. Ты заранее предупреждаешь читателя, что проект рекламный, но при этом он интересный. Очень надеюсь, что украинский рынок посмотрит вокруг, поймет, насколько крутые коммерческие проекты можно создавать.

О YouTube

Недавно я создала свой канал. Конечно, мне немного страшно, потому что планов у меня много. А бюджета ноль. Хочу говорить на легкие темы, спокойные, веселые, без политики. Я через юмор пытаюсь там поднимать тему феминизма. Но очень легко и без осуждений, потому что после первого видео посыпались комментарии в стиле «фу, ты же мать» или, наоборот, «вам нужен эксперт по феминизму».

Один ролик стоит примерно 250 долларов. Это не очень много, но, учитывая, что нужно выпускать 3–4 видео в месяц, чтобы оставаться на виду, в итоге сумма получается немаленькой. Но я толкнула этот шар, он катится, и я пока не знаю, как и куда он меня приведет. Очень надеюсь, что получится найти какого-нибудь партнера. Но пока это мои мечты и вложения.

С каналом мне помогают очень много людей. Моя лучшая подруга Алина Гордиенко давно работает на телевидении. И мы с ней вместе это все делаем. Она всегда выступает в роли кризис-менеджера. Например, на первой съемке оказалось, что возле студии есть ремонт обуви, где постоянно стучат, и мы не можем записать звук. Она это разрулила. Также есть команда продакшен (Эмиль Бахтыев и Стас Бурчак) и прекрасная певица Роксолана Сирота, которая записывает музыку. Это вообще было мое главное требование — в каждом выпуске должна быть музыкальная фишка.

Про преждевременные роды в Дубае

Этот опыт (Лера родила дочь на два месяца раньше срока в Дубае. Роды и нахождение ребенка в реанимации обошлись семье в 28 000 долларов, — ред.) меня научил многому.

Во-первых, тому, что друзья и семья — самое главное в жизни. У меня в Дубае живет отец, и изначально поездка выглядела как нечто прекрасное. Планировали старшего ребенка свозить на море, подготовить его к рождению сестрички и отдохнуть сами. Ничто не предвещало беды. Но произошло отслоение плаценты. И никаких других вариантов, кроме как рожать «здесь и сейчас», не было. Если бы там не оказалось моего отца, если бы мы поехали на Шри-Ланку или в Египет по горящей путевке, не уверена, что мы с ребенком выжили бы.

Когда мы приехали в клинику, нам сказали: «Мы вас не сможем принять, это очень дорого. Давайте вы поищете что-то другое». Они боялись, что мы не расплатимся.

Меня очень поддерживали подруги. Одна из них приехала за мной и малышкой в Дубай, чтобы помочь в перелете, другие — встретили в аэропорту, а потом они устроили мне вечеринку и подарили деньги. Это была не очень большая сумма, но я смогла элементарно позвать уборщицу, няню почасово и женщину, которая могла бы приготовить обед для старшего ребенка. Через пару недель после рождения дочки наша постоянная няня не смогла больше с нами работать. Итого: спустя месяц после родов я приехала в Киев без няни, с недоношенным ребенком, у которого была масса проблем, с ничего не понимающим старшим сыном и долгом в 28 000 долларов.

Стереотипы мира инста-мам

Мне кажется, что всегда и везде быть с ребенком — это не суперкруто. Я сейчас вожу дочку за собой и не считаю, что это хорошо. Потому что дочь могла бы быть дома в спокойной и уютной обстановке, а не перевозиться из такси в такси. В первое время она была такая хрупкая и маленькая, что мне вообще не хотелось погружать ее в мир разъездов, съемок и так далее. Но, к сожалению, у меня не было выбора.

Также масса стереотипов по поводу того, что можно очень быстро вернуться в форму. Многие мне пишут: «Ты ведьма, родила двоих детей — и худая». На самом деле у меня большие проблемы с телом, есть растяжки, от мышц, над которыми я работала в спортзале, теперь ничего не осталось.

Еще один миф — что сексуальные отношения не меняются. Не верю ни одному блогеру, который рассказывает, что все без перемен. И не поддерживаю установку, что женщина должна, устала или нет, мужа удовлетворить.

Чему научило материнство

Первое — что до появления детей я не знала, что такое «нет времени». Я ходила на пары с восьми до часу дня и жаловалась, что у меня нет времени заниматься спортом. Когда сейчас авторы мне говорят, что не успевают сдать текст, внутри раздается саркастический смех. Человеку 18 лет, и он что-то не успел?

Также я поняла, что мужчина в родительстве проявляется максимально. Ты вообще не понимаешь, кто этот человек, пока не увидишь, как он сюсюкается с ребенком или нервничает из-за того, что нужно делать что-то, что не хочется.

На скольких бы вечеринках вы ни побывали, в какие бы страны и уголки мира вас ни забрасывала жизнь, пока у вас нет ребенка — ты не знаешь, кто с тобой живет.

И, конечно, материнство для меня — это глобальный толчок роста. Я это вижу уже второй раз. Возможно, пытаюсь заглушить какую-то депрессию. Потому что иногда, когда у меня есть возможность отдохнуть, когда дети спят, я себе этого не позволяю. И это, наверное, тоже моя большая проблема. Я начинаю что-то читать, просматривать, что-то делать. Недавно словила себя на мысли, что я медитирую, только когда глажу. То есть для меня материнство — это вечный путь, погоня куда-то. Не знаю, хорошо это или плохо.

О партнерстве

Мой муж работает из дома, поэтому мы проводим вместе максимально много времени. И распределяем обязанности 50 на 50, иногда даже в его сторону больше. Но все равно мне часто кажется, что он делает недостаточно. Например, недавно мы поссорились. Был такой диалог: «Ты памперсы положила в рюкзак?» — «А ты положил?» — «А почему я должен класть их в рюкзак?» — «А чего я должна?» — «Ну, ты же мама!» И я тогда сильно обиделась. Мы поругались чуть ли не до развода. Я его попросила больше никогда не говорить мне эту фразу, потому что «ну ты же папа».

Хотя сейчас он улетел на три недели в командировку, и я прямо каждый день осознаю, как же мне было хорошо, когда он был дома. И насколько много проблем он решал незаметно для меня. Скольких вещей я не замечала, вплоть до вызова такси, сбора сыну вещей в садик, оплаты счетов, продукты тоже он заказывал на дом.

На что не хватает времени

Мне не хватает и времени, и решимости пойти на массаж. Даже уже не расслабляющий, а лечебный. Просто хочу сходить на массаж. Всегда думаю, что это так дорого, и столько времени надо выделить — минимум два часа в день. Наладить инфраструктуру, доехать с малышкой, оставить ее с кем-то под массажным салоном. Я считаю, что это какие-то лишние энерго- и временные затраты.

Мне не хватает времени, чтобы спокойно сходить на маникюр. Всегда опрометчиво записываюсь на маникюр и педикюр сразу, но никогда еще не доделывала и то, и другое. Всегда делаю что-то одно, и потом говорю: «Извините, я больше не могу сидеть, я побежала». Даже если у меня есть возможность еще посидеть.

Хочу пойти танцевать. После первой беременности мне это помогло найти время для себя и вернуть утраченное либидо.

Еще хочу поехать покататься на серфе. Планирую это сделать с детьми, но пока не знаю как. Хочу развивать эту тему, я уже два раза была на серфинге, в лагере. И мне очень понравилось. Наверное, потому что ты находишься в воде и в гидрокостюме нет карманов, чтобы положить туда телефон. Мне очень нравилось, что я на полдня выпадала из жизни.

Семейные ритуалы

У нас с мужем есть ритуал, который мне очень нравится. По вечерам, когда мы забираем Томаша из садика, мы садимся пить кофе в кофейне с видом на детскую площадку. Мы отпускаем Томаша играть и просто сидим вдвоем, молча пьем кофе или чай, едим десерт. Вроде бы не совсем ритуал. Но сейчас я понимаю, что в этом есть что-то. Ты весь день бегаешь, что-то делаешь. Потом просто садишься — и выдыхаешь. Смотришь на ребенка, который бегает, играет в мяч. И тебе хорошо.

 

Фото: Максим Лисовой
Снято в Rosa Bekker’s