Папа-одиночка: «Проблемы я решаю в женских чатах»
Виховання

Папа-одиночка: «Проблемы я решаю в женских чатах»

Одиночное родительство как правило ассоциируется с ситуацией, когда детей воспитывает женщина. Это кажется почти привычным. Гораздо меньше говорится о неполных семьях, где заботу о ребенке берет на себя отец — и такие случаи, как правило, вызывают скорее удивление, восхищение или сочувствие. История о том может ли мужчина заменить ребенку мать — и нужно ли вообще так ставить вопрос.

Дмитрий Тимашков

Дети Семен (12 лет) и Лилия (10 лет)

Дмитрий Тимашков с сыном Семеном из личного архива Д. Тимашкова

У меня ситуация непростая: обычный ребенок и ребенок с инвалидностью. Это постоянная тяжелая работа с массой забот. Ты не думаешь о выстраивании отношений, ты решаешь насущные проблемы. И многое может не получаться. До этой семьи у меня была другая, где старшему сыну уже 30 лет. И я всегда был папа в квадрате: никакого футбола, пива и рыбалки. Мне все время казалось важным создание семьи, где-то это даже вредило супружеским отношениям. В семье так всегда получается: кто-то один берет на себя, а второй думает: «Ну ладно, ты взял и неси тогда». У меня так получилось в обоих браках. Во втором браке, когда родилась Лилька (у девочки есть инвалидность — прим. «Медузы»), я понимал, что жене будет тяжело, а я был более активным и с большим опытом. И тогда я взял на себя очень многое. Она начала вовлекаться все меньше, потом алкоголь, развод и так далее.

Лиля тянет на себя практически все, так что сын остается немного в стороне. Ему 12 лет, подростковый период, характер начинает проявляться. Я в какой-то момент почувствовал, что само по себе это не решится.

Начал задумываться о том, как выстроить с ним отношения: человек, который был маленьким, вдруг на глазах становится большим, со своими интересами и взглядами, непонятными тебе. Я понял, что намечается сильный разлад: он перестает меня принимать, считает за чужака. Начал специально выделять время, чтобы с ним куда-то ходить, что-то обсуждать. Мы, например, сели [зимой] вдвоем на электричку и поехали на дачу. Я знал, что там мы не найдем ни лыж, ни ботинок. Ну и пусть, зато съездим вместе. Буквально один этот день очень сильно поменял отношения.

Самое главное — увидеть проблему и не отмахнуться от нее. Если ты сталкиваешься с чем-то каждый день, это не ерунда. Часто слушаю советы других людей. Например, моя мама мне постоянно говорит, что мне нужно почаще обнимать сына.

Я, как человек суровый, обнимаю редко, но когда тебе каждый день говорят, что надо почаще обнимать и прижимать к себе, я начинаю об этом помнить. И это меня меняет. Если раньше ребенок ко мне подходил и пытался прижаться, а у меня было много дел, я говорил «потом», то сейчас я знаю, что нельзя это откладывать. Лучше я опоздаю с другими делами.

С дочкой, конечно, все иначе. У нас отношения на каком-то сакральном уровне. Она сама не разговаривает, и мне нужно ее чувствовать. Она спит в соседней комнате, и я примерно представляю, какое у нее состояние. У современных людей, в отличие от животных, максимально упрощена коммуникация: у нас есть слова, зрительные образы, мы понимаем, что если у человека такое выражение лица, то он доволен, или наоборот.

Когда человек не может разговаривать или пользоваться мышцами лица, чтобы передать свое состояние, ты начинаешь видеть самые тонкие вещи. У тебя внутри все обостряется: зрение, слух, тактильное восприятие, — они становятся совсем не такими, как у других людей.

Любовь возникает тогда, когда есть какие-то взаимоотношения, — она не берется с потолка. Мать вынашивает ребенка, потом рожает, и это уже создает между ними связь. Отношения отца и ребенка нужно создавать. Конечно, если мать в чем-то тянет одеяло на себя, у отца меньше таких возможностей. Когда оказываешься с ребенком один на один, у тебя только два пути: либо ты эти отношения выстраиваешь, либо ты их разрушаешь. Это можно сравнить с приемным родительством: приемный родитель — это человек, который должен все создавать с нуля.

Когда оказываешься только папой, есть опасность, что ты бросишь на это всю свою жизнь. Нужно сохранять пространство для себя, иногда оставлять детей на кого-нибудь. Например, мы ездили на марафон в Севилью и я взял с собой только дочь. Марафонами часто начинают увлекаться люди после 30 или 40 лет, когда случаются жизненные кризисы. Помните Форреста Гампа? Не знаешь, что делать, делай что-нибудь. И он побежал. Я тоже не знал, что делать. Семья разваливается, денег нет, у дочки инвалидность, – хочется куда-нибудь уйти. Но сначала стоит походить, побегать кругами.

Минский полумарафон 2015 из личного архива Д. Тимашкова

Потом я узнал много историй об отцах, которые бегают с ребенком. Совершенно случайно мне попалась под руки беговая коляска. Я попробовал и мне понравилось, — это возвращает в нормальную жизнь. Потом я поучаствовал в Минском полумарафоне, и увидел себя спортсменом, хотя никогда в жизни спортом не занимался и последний раз бегал в девятом классе. Свой первый марафон я пробежал в 50 лет. Оказалось, в этой сфере много интересных людей, с ними уютно и хорошо.

В семьях папы обычно не в курсе организационных вопросов: какое лекарство дать, как рюкзак собрать. Иногда нужен совет, и, признаюсь, я решаю это в женских чатах.

Мужские чаты существуют, и меня недавно включили в одну группу пап, но все разговоры там все равно скатываются к тому, чтобы куда-нибудь сходить. А вопросы, — например, про лечение ребенка — там не обсуждают. Опыт ухода за детьми у мужчин меньше. Когда я столкнулся с инвалидностью дочки, я нашел несколько форумов, и там общались только мамы. На самом большом форуме, который насчитывал несколько тысяч мам, было всего три папы. Мы там были в почете.

В целом призывы дать бразды правления женщине или мужчине неправильны. Подход и взгляд у всех разные, и один может быть полезен одним, а другой — другим. И лучше всего, когда есть консенсус. Тогда каждый день получается хорошим, и будущее просматривается.

Автор: Наталья Ремиш, автор книги «Детям о важном. Про Диму и других. Как говорить на сложные темы»
Источник: Медуза