«Я никогда не опубликую этот текст». Так я думала и также думают многие мамы, которые хоть раз выплёскивали то, что накопилось, на бумагу или экран ноутбука. Мне сложно его писать, но я должна разобраться в себе.
Вчера я попыталась объяснить мужу, почему я так часто плачу. Он огрызнулся, как обычно, так и не поняв, насколько всё серъёзно зашло.
Вот уже третий год, я не ощущаю себя в своей жизни. Звучит эгоистично, но я никак не собиралась заканчивать МОЮ жизнь всего в 23, полностью посвятив всю себя детям. И если с одним ребёнком еще были возможности хоть немного вернуть себя себе, то с появлением второй, я полностью потерялась. Я не принадлежу себе.
Каждое моё действие, каждая мысль зависит от потребностей детей. «А что ты думала?»-скажете вы. Я думала. И всё, как я себе представляла, даже так и длилось некоторое время. Пока у старшей не начался «кризис 3 лет», а у младшей не полезли зубы. Всё как-то навалилось в один момент — муж больше не мог оставаться с детьми, свекровь переехала в другую страну, детсад закрыли. В какой-то момент я даже задумалась о своём материнском инстинкте, потому что всё чаще хотелось оставить детей на бабушку и на неделю минимум уехать либо-куда и делать то, что хочется. С каждым днём я всё больше ощущаю себя замкнутой в клетке всех этих обстоятельств.
Когда оставляю детей на бабушку, всё равно это не даёт мне полноценной, такой нужной мне свободы. Меня «отпускают», позволяют уехать на пару часов, а если я возвращаюсь с опозданием, то заставляют чувствовать себя подростком, пришедшим после дискотеки лишь под утро. Мои «отгулы» — это визиты к врачам, поездки по каким-то делам в банк, в магазин, изредка беру заказы по визажу. Утро невесты, съёмки, обучение — всё осталось где-то там, далеко. Отъезды по работе, как глоток воздуха. Это то, что я выбрала сама. То, где никто мне не указывает, как и что делать. Мне нравилось делать макияж. Когда-то. Сейчас это скорей повод уйти из дому и побыть «той» собой. Прошлой. И в то же время доказать себе, что я ещё что-то могу, что-то значу, что-то умею.
Только выехав из дому, я беспрерывно смотрю на часы, сколько у меня ушло на дорогу в гримёрную. Но когда я уже заканчиваю работу, то стараюсь, как можно быстрее собраться-рассчитаться и не дай Бог мне нужно будет еще куда-то заехать! Мне вылезают боком потом все эти съёмки, все эти отлучки. Наверное, в других семьях все проще к этому относятся.
Сидишь с ребёнком, никакие амбиции не давят на мозг, никакие идеи не тянут куда-то в сторону от материнства. Торчишь дома, гуляешь в парке по пол дня, смотришь по сотому кругу Лунтиков и Фиксиков. Обычная такая «очередная мамаша».
Почему я обязана быть такой мамой и всё делать именно так, как кто-то решил? Почему я не могу проживать мою жизнь так, как мне этого хочется? Мне важно быть кем-то еще, кроме Мамы. Это не пришло мне в голову только сейчас. В этом была вся я до их рождения, а потом у меня украли мое я. Просто враз запретили заниматься привычными делами. Обычный, элементарный уход за собой, походы по каким-то женским делам для поддержания себя в надлежащем виде, превратились во что-то такое, будто я уехала на вечеринку и бросила детей, а муж или свекровь-супергерои, которые пришли им на помощь. Мои потребности оказались где-то далеко, на последнем месте.
Мужу нужно высыпаться, чтобы работать. Чтобы нам было за что жить, что есть, на что покупать лекарства постоянно болеющей «детсадовской», которая с каждой простудой выносит мозг до нервного тика. Я иногда думаю: так ли это хорошо, когда всё зависит от заработка одного лишь мужа? Мне кажется, он раньше больше меня уважал, за то, что я могла сама себя обеспечить, что я уже была «кем-то» в сфере своей работы. Правда, он как не воспринимал раньше, так и сейчас не считает то, чем я занимаюсь — работой. Сейчас, когда я не даю уроки по визажу из-за нехватки времени, а выезды на съёмки не приносят особой прибыли, он и вовсе не понимает, почему я предпочитаю уехать по работе, потратить время, которое могла бы провести с детьми или стоя у плиты.
Вторые роды очень ударили по моему телу, по моему организму. Муж говорит, что ничего не изменилось. Мне же противно смотреть на то, во что превратился мой живот, грудь, ноги…Растяжки, пигментация…Гормональный фон нестабилен, даёт высыпания, постоянные перемены волос от сухих к жирным, они путаются, ломаются, а ухаживать за ними нет времени. Я вижу, как нервы и плохой сон превращают меня в какое-то чучело с синяками под глазами.
И это только то, что видно……
После родов больно ходить в туалет в принципе. После вторых родов для меня это долго было проблемным, органы отказывались становиться на место, проблемы с желудком…Мне стыдно. И жалко себя одновременно. Ему не понять, что я чувствую, если я закрылась в уборной, а он со злостью зовёт меня, потому что кто-то расплакался. Что я там так долго делаю! Я лечусь. Все эти свечи на ночь…После долгого дня детских истерик и плача хочется поскорей закрыться от этого взрослого мира, спокойно лёжа в кровати в тишине. На себя абсолютно нет времени. А он не может понять, почему я не могу быть «всегда готова»!
Я разрываюсь. Хотела бы я изменить жизнь, будь возможность? Не рожать? Нет. Я люблю моих малявок. Мне болит, когда они болеют, я скучаю за ними, как только выезжаю за пределы дома, но я у них в рабстве.
Я не могу ничего планировать. Всё равно всё обломается, стоит малышке снова заболеть. На этот раз, она как-то странно болеет. Мне одновременно жалко её и в то же время это всё дико раздражает. Приехала моя мама. Увидев ситуацию, отпустила меня на час по своим делам. «Отпустила». Это дало мне возможность «размагнититься».
Я живу днём сурка. Я знаю, что будет завтра.Проснувшись утром, я жду, когда снова наступит вечер и все уснут.
Меня не покидает ощущение, что моя жизнь проходит мимо меня. Будто выбор быть мамой сделали за меня. Хотя я же хотела этого, наверное, и вправду рано. «Молодость у нас одна» и я трачу её на других, пускай даже эти «другие»— мои дети.
Почему я так много провожу времени в соцсетях? Причем в основном я подписана не на других мам, а на тех, у кого детей нет. Я смотрю и вижу, что могла бы я делать, не будь у меня пока детей. Полноценно заниматься любимым делом, работать с крутыми фотографами, ходить по понедельникам на укладку и мейк с 50% скидкой и потом с мужем или подружками ходить по новым кафе ради одного пирожного. Не торопить парикмахершу с покраской волос, потому что дома ждут малявки, а за один день привести себя в порядок от и до и не растягивать всё на месяцы.
Когда в феврале старшая пошла в сад и у меня появилось всего пол дня МОЕГО времени — я чуть не сошла с ума. Я уже давно не делала столько всего, сколько тогда успевала лишь за пол дня.
Очередной разговор, очередная ссора. Садик закрыли, в другой не берут, третий очень не удобен по расположению. «Няня? Какая к черту няня? Зачем платить кому-то за то, что ты и сама можешь делать?». Новые имена, новые визажисты. Чтобы оплатить няню, мне нужно ежедневно брать заказы. За три года я потерялась как профессионал. На раскрутку заново элементарно нет времени.
И этот замкнутый круг доводит меня до очередной головной боли. Кстати, услышав, что у меня двое маленьких детей, врач без сомнения поставил мне «переутомление».
«А вот, как-то раньше наши мамы жили без нянек? И ниче!». Да. Именно «как-то» и жили. О своих переживаниях не принято было жаловаться мужу, и они молча несли это «материснкое знамя» один на один. В моём случае, одна на двух. Всё равно, раньше все жили чаще в одном городе, если не в одном доме, какая-никакая, а помощь была рядом. Кто знает, как бы всё сейчас было, если бы мои родители жили в соседнем доме?
«Вот, у Ольки трое вовсе, ниче, справляется!». Да, трое. Старшей 12 лет, средней 8 и младшему 3. У нас не хватило мозгов подумать, что прежде чем нашим дочкам будет интересно играть вместе, моя крыша уедет далеко и надолго. Чуть меньше двух лет разницы между девочками у нас, как результат легкой первой беременности и супер-идеального ребенка до полутора лет. Муж начал намекать на второго ребенка. Не знаю, может, еще потому, что просто мальчика хотел.
Мне кажется, будто меня забросили в мчащийся поезд, сойти с которого возможно, только если выпрыгнуть из него на огромной скорости. И с каждым километром я уезжаю всё дальше от своего «Я». И когда он остановится? Через год? Два? Я не в силах решать.