Человек использует своё тело в коммерческих целях.
Профессиональный спортсмен продаёт результат многолетних тренировок, фото и другие модели — годы ухода за своей внешностью, доноры лишаются частей своего организма.
Кира родила для сербской пары.
В Украине — это серый бизнес, здесь законы не запрещают суррогатное материнство за плату или из альтруизма. Новая ниша выглядит логично, если вспомнить, что мы живём в стране, где, по оценкам ООН, 60% населения находится за чертой бедности, а уровень развития репродуктивной медицины примечательно высок.
Недавно мы писали об истории родителей “суррогатного” ребенка, она вызвала неоднозначную реакцию.
Мы пытаемся вместе с героиней интервью посмотреть на суррогатное материнство, как на обычную работу. Предлагаем и вам попробовать взглянуть на её историю без предубеждений.
“Я просто работаю на прибыльной работе…”
Я вступила в программу суррогатного материнства из-за денежной выгоды. На тот момент я, муж и сын жили в однокомнатной квартире.
А я хотела купить просторное жилье, не погрязнув в ипотеке и долгах. Потому что легче родить для бездетной пары, чем двадцать лет отдавать кровные деньги государству.
Интервью пары, которая прибегла к услугам суррогатной матери читай здесь.
Суррогатные мамы, которые говорят, что главное для них не деньги, а сделать счастливыми бездетную пару, чаще лукавят. Я тоже могу сказать, что «очень хочу помочь», но, по сути, суррогатное материнство — это работа. Я просто работаю на прибыльной работе, которая лучше чем любая другая, где платят гроши. Даже при приличной зарплате я не смогла бы накопить 15 тысяч долларов, как благодаря сурматеринству.
“Я и не хотела иметь общения, ведь био-родители бывают странными”
Я не стала искать пару, которой хочу родить, напрямую, ведь это рискованно. Поэтому решила обратиться в клинику, которая связывает сурмаму с бездетными парами из разных уголков мира. От меня требовалось только психологическое и физическое здоровье, наличие здорового ребенка и соблюдение условий контракта: хорошо питаться, сдавать анализы, не претендовать на ребенка, не разглашать имена его био-родителей.
В агентстве я сдавала анализы крови, тесты на половые инфекции, которые показали хорошие результаты!
Сыграло в мою пользу и то, что ранее я была донором яйцеклеток. И то, что я высокая и стройная девушка, а иностранцы таких любят.
После этого агентство само подобрало меня для био-родителей. Они были из Сербии, но мы с ними не общались во время беременности. Они передавали деньги, чтобы я хорошо питалась и ни в чем не нуждалась, но бурного общения между нами не было.
Я и не хотела иметь общения, ведь био-родители бывают странными.
Могут надоедать звонками, вопросами. А так я спокойно вынашивала ребенка и ждала родов. Мы «общались» через посредника, то есть агентство, небольшими сообщениями. Я просто передавала, что беременность протекает хорошо.
Слышала, что некоторые био-родители выбирают женщину, которая выносит им ребенка, даже на красоту лица смотрят. Но в моем случае такого не было.
Впервые с био-папой я встретилась после родов. Шикарный мужчина! Он преподнес мне букет цветов, мы поговорили о новорожденном. Мама решила остаться инкогнито. К слову, моя подруга, которая тоже является сурмамой, даже «спасибо» не услышала от био-родителей. Часто слышу, что иностранцы относятся к сурмамам с большим трепетом, а наши люди очень черствые.
“Но платить налоги за эту работу не собираюсь, это бред”
Впервые увидев малыша, я не испытала особенных чувств, «материнского инстинкта». Передо мной был просто милый и курносый шатен, который очень похож на своего биопапу. Этот ребенок просто был милым, но поцеловать его, прижать к груди не хотелось, ведь он мне чужой.
Даже не было мысли оставить его себе. Во-первых, мне хватает моего родного сына, во-вторых, я готова рожать и оставлять ребенка только от любимого человека. А этот ребенок почти не принадлежал мне биологически, и эмоций к нему не было. Потому что родить его было моей работой. При этом не считаю себя «инкубатором» или «няней». Но платить налоги за эту работу не собираюсь, это бред. Сейчас в государстве пытаются всячески продвинуть эту идею.
Я совсем не скучаю по этому малышу. Сейчас другие заботы, я предвкушаю вступление в новую программу сурматеринства!
“Знакомые часто спрашивали, куда пропал мой живот и ребенок”
Я рассказала о том, что являюсь сурмамой, только самым близким. Они отнеслись к моему выбору с пониманием. Муж поначалу не соглашался. Его мужское эго не могло позволить этому случиться. Но я попросила дать мне шанс на подсадку эмбрионов. Мы договорились, что если он не приживается с первого раза, больше я пробовать не буду. Но все удалось — эмбрион прижился с первого раза! Да и к тому же муж понимал, что я иду в сурматери ради нашего обеспеченного будущего. Да, мы не нуждались, но хотели жить лучше!
Знакомые часто спрашивали, куда пропал мой живот и ребенок. Я отвечала, что «мне просто не повезло». Они уже сами додумывали и фантазировали, что значат мои слова: выкидыш или что-то другое.
Сын до конца не понимал, что я беременна. Но мы сошлись на том, что «мама много кушает» (улыбается — ред.). Да и живот у меня был небольшим — повезло!
Меня поместили в платную палату, а все врачи были предупреждены, что я сурмама, они подписывались в договоре даже. Поэтому с осуждением других рожениц и медперсонала я не столкнулась.
Мне все равно на людей, которые меня осуждают, говорят, что я продаю своих детей. Главное, что я знаю, что просто выполняю свою работу.
“Многие мои знакомые старались стать сурмамами, но получилось только у двоих”
Контракт запрещал мне на время беременности употреблять алкоголь, наркотические вещества, сигареты. Близость с мужем была возможной, но только по показаниям врача!
Я не переживала, что родители не заберут ребенка. Ведь в контракте четко прописано, что сурмама отказывается от малыша после родов, а био-родители вынуждены его забрать и усыновить. К тому же, глупо платить сурмаме миллионы, а потом бросить ребенка.
Другое дело, если ребенок рождается с отклонениями, ведь растить ребенка с синдромом Дауна или ДЦП не каждый сможет финансово и морально. Если бы я родила в рамках программы больного ребенка, и био-родители от него отказались, я бы не забрала его себе! Ведь у меня есть родной сын, ради которого я решилась стать сурмамой. Пусть это черство звучит, но вкладывать свои деньги в больного ребенка с чужими генами я бы не стала.
Переживала только на этапе подсадки эмбрионов. Тут лотерея: приживется он или нет. Многие мои знакомые старались стать сурмамами, но получилось только у двоих. Здесь играет роль везение.
“Некоторые “био-родители” считают, что мы наглеем, называя такую сумму”
Быть суррогатной мамой — тяжелый труд, поэтому сурмамы должны больше себя ценить. Нет, не просить миллиарды, а хотя бы 15 тысяч долларов. Некоторые “био-родители” считают, что мы наглеем, называя такую сумму. Но ведь не так просто выносить и родить здорового ребенка, это в любом случае садит наше здоровье. Пары, которые к нам обращаются, должны ценить наш труд.
При этом я не хочу, чтобы государство легализовало сурматеринство. Почему я должна платить налоги за то, что мучилась и вынашивала ребенка для бездетной пары? Почему должна отдавать тяжело заработанное?
Потому что у меня есть семья, ради которой я это делаю, и большая цель — выплатить, наконец, кредит по квартире.
Не могу сказать, что сурматеринство открыло мне на что-то глаза. Ничего, по сути, не изменилось. Когда отдала малыша, радостно получила деньги и занялась выплатой кредита по новой квартире. Сурматеринство дало большой рывок в этом плане.
Но в эмоциональном — никаких осознаний. Только во время беременности иногда «накрывало», потому что гормональный фон менялся.
Сейчас я снова готовлюсь вступить в программу сурматеринства. Планирую это на май, тоже через клинику — так легче. Потому что у меня есть семья, ради которой я это делаю, и большая цель — выплатить, наконец, кредит по квартире.
