«Я не буду есть рисовую кашу, потому что она белая» – заявила однажды моя дочь в свои три с половиной года. Так начался наш период раздельного цветного питания. Я пытался возражать, что цвет не важен, а каша хорошая – сладкая, на молоке, с маслом, но доводы не работали.
Решив, что мне не может вот так просто утереть нос какая-то малолетка, я включил интеллект и приперся на следующий день в садик с бананом, вознамерившись всенепременно поймать ее на внутреннем противоречии.
– Как ты ешь этот банан, он же белый? – спрашивал я ее ехидно.
– Как белый?! Он желтый
– Ну как же желтый, когда, вот смотри, белый! – настаивал я
– Ну и что. Зато кожа желтая.
– Дык, это ж кожа!
– Папа, ты шутишь. Я в книжке видела. Там везде банан желтый!!
Ну вы поняли, это сражение я тоже проиграл. Но я не растерялся и приготовил рисовую кашу с бананом, однако и здесь меня ждало фиаско, потому что банан в каше считается уже белым.
Но ребенок должен есть каши, упрямо считал я, потому что каша это источник минеральных углеводов, соли, сахара, масла и божественной искры. Кто не верит, читайте миф о Геркулесе. Поэтому, просмотрев умных книг по воспитанию, я накачал картинок с разной кашей из интернета и призвал малолетку к компьютеру, с целью одарить ее свободой выбора.
«Вот желтенькая – это пшенная – говорил я – «а серо-коричневая это гречневая…». «Я сама!» – было сказано мне и подвинуто в сторону. Через две минуты внимательного рассматривания поступил запрос – «Что еще есть посмотреть?». Так мы освоили раскраски по цифрам в интернете. Кстати, ценой сорванного пула в покер, в котором я, разумеется, хорошо «поднимал».
Тогда я решился на эксперименты, придумав испечь рисовую «бабку» с изюмом. Про этот опыт я рассказывать не буду, потому что он провалился с большим треском. Не помогла даже жертва духу усопшей бабушки в виде сожженного любимого фартука, с Гомером Симпсоном, кстати. Бабушка «бабку» готовить умела, я до сих пор помню тот аромат из духовки, а любимого фартука уже 4 года как у меня нет.
Поняв, что проблема не так уж банальна, мы с мамой малолетки заняли выжидательную позицию, понадеявшись на время, которое лечит. Время шло, а количество несъедобных цветов только росло, когда оно достигло отметки четырех, я взмолился: «Слушай! Чем же тебя кормить?!». «Ну хорошо, папа, только три» – ответили мне, сошлись на белом, бурячном и коричневом.
В арсенале осталось еще приличное количество съедобных цветов – желтый, зеленый и красный, когда удавалось доказать, что это не бурячный. Есть чем разнообразить стол. Особенно спасала морковка, способная подкрасить все что угодно, включая одежду, в оранжевый цвет.
Но ситуация все равно не сбавляла оборотов – на свое четырехлетие дочь отказалась есть торт с клубникой, поскольку он бурячного цвета. Но, к счастью, вмешалась бабушка.
Бабушке раз удалось запихнуть в ребенка манную кашу с «глазами», после чего победно сказать: «Вкусно? Ну, вот. А ты говорила белое не ешь». После этого ребенок снял все условия в обмен на обещание всегда готовить ей кашу с глазами.
Если говорить серьезно, то отказ от пищи по цветовому признаку – лишь разновидность общего отказа от пищи. Такой отказ от пищи может быть обусловлен детским неврозом. В трехлетнем возрасте невроз обычно связан с так называемым «первым возрастным кризисом». Ребенок просто пытается заявить, что он больше не несмышленыш, а личность, но он еще не знает, как это сделать и потому начинает просто бунтовать под любым благовидным предлогом.
Главное, чтобы «бунт» бил по чему-нибудь важному, а что может быть важнее питания и сна? Дайте ребенку больше свободы, позвольте реализовать какие-то свои идеи и начните больше разговаривать с ним на равных (хотя бы в простых ситуациях). Через пару-тройку месяцев все наладится. Удачи в экспериментах и приятного аппетита!